Рассказ написал чуть меньше года назад, но вот только почти через год дошли руки выложить. Сильно не бейте, если будет некоторое расхождение с лором. Изначально писался, как бэк для корпорации.
« XLIV — XLVI века
Зыбкий мир
Редкие рейды иерихонцев, от которых главенствующие семьи дистанцируются и на официальном уровне объявляют отщепенцами и преступниками.»
4610 год. Один из кораблей-городов принадлежащих флоту «Рейда» Иерихона.
Кузина «Великой Матери» лежала в мягком анатомическом ложе в своей каюте, прикрыв глаза, но находясь при этом в сознании. Иерихон никогда не был матриархальным обществом, но иначе назвать безупречную спутницу жизни своего «Лидера», ни у кого просто не поворачивался язык. Любое менее почтительное обращение было бы величайшим неуважением к ней и вечным позором, для того, кто обратился. Исключением была лишь каста военных, в которой допускалось обращение к Великой Матери, как «Матриарх», но не более того.
Не смотря на всю свою власть и почитание, Великая Мать, хоть и была правой рукой Лидера Иерихона, а в некоторых вопросах была связана общественным вниманием к себе крепче, чем самыми прочными цепями. Внимание всей галактики было неизбежно приковано к личностям ее ранга. Вся дилемма управления такой огромной многомиллионной нацией была в том, что, не смотря ни на что, была необходимость поддерживать определенный общественный имидж. Разумеется при этом периодически возникали некоторые щекотливые ситуации, требовавшие разрешения не всегда чистыми методами, ввиду своей специфики или острой нехватки времени на поиск другого пути.
В теории мессия мог позволить себе любые неординарные и противоречивые поступки, но это лишь в теории. На практике, только лидеры разгильдяйских звездных государств вроде Федерации могли себе позволить утром говорить одно, а уже вечером делать нечто совсем иное. Специфика управления властью в Иерихоне состоит в том, что когда на тебя устремлены миллиарды глаз фанатиков, говоря А, тебе таки придется сделать Б, если ты хоть чуточку беспокоишься о своем здоровье и долгих годах жизни ибо фанатик и дурак – это два совершенно разных человека.
Лидера Иерихона, как и Великую Мать, никогда не называли по имени, ибо имя их было, без преувеличения, одной из государственных тайн, обеспечивающих надежную и несомненную преемственность верховной власти в глазах своих граждан. И только главы семей или домов знали действующие лица поименно.
Как следствие сложившейся в Иерихоне ситуации, «нейралнет» правящей верхушки был отделен односторонним информационным фильтром от ментальных голосов своих граждан. Это создавало некоторые неудобства в оценке и контроле мыслей своих подданных, но зато давало защиту от несанкционированного доступа в разум правящей семьи. Тем не менее, экран этот не был совершенно непроницаем. Не пропускались внутрь конкретные мысли и информационные конструкции, могущие быть вирусом, но вот эмоции передавались и считывались при желании свободно. Поэтому и Лидер, и Великая Мать всегда знали насколько счастлив или страдает их народ. Правда ключевым словом является слово «Их», так как никого не интересовали те страдания, которые причинили нескончаемые войны гражданам других политических фракций. Тем не менее для объективности заметим, что это равнодушие было взаимным.
В любом религиозном обществе кастовость неизбежна и расслоение общества на касты – это всего лишь вопрос времени. А как водится в кастовом обществе, разделение на касты в определенном смысле коснулось и отношений между мужчинами и женщинами. Не смотря на то, что женщины Иерихона были часто как воинами, так и учеными, все еще оставались вопросы, которые решали только женщины и вопросы, которыми занимались только мужчины. Политика же настолько хрупка и опасна, что все ее невидимые нити могли подчиняться только чутким женским рукам. Мужчины, с целью сохранения имиджа и защиты доброго имени свих прекрасных половин, просто выполняли функции общественных ораторов. Единственным исключением был только сам Лидер.
Нежма Дхамби приходилась Великой Матери кузиной, ее пропорционально сложенное тело можно было считать эталоном красоты на Земле. Особенно учитывая её реальный возраст. Но для жителей Иерихона молодость до самой смерти была явлением вполне уже привычным и многие из них выглядели очаровательно не взирая на количество лет и имплантатов в теле. Другой вопрос состоит в том, что далеко не все могли себе это позволить… Сама Нежма как раз принадлежала той самой правящей касте, которая была допущена к разуму правящей семьи посредством нейралнет и сейчас терпеливо лежала в состоянии близком к медитации, чтобы получить отклик Великой Матери на своё обращение. Её нисколько не смущало, что их физические тела были разделены сотнями тысяч километров космоса и находились на разных кораблях, пусть в рамках одного флота.
-
Нежма, девочка моя , я рада вновь тебя слышать. – ментальная проекция голоса матриарх несла в себе теплые нотки, от чего по телу женщины пробежала приятная дрожь – ведь всего с десяток человек в галактике удостоился подобного обращения, и быть одной из избранных среди милиардов, о чем еще может мечтать разумное существо?
-
Да, о Великая Мать. – Нежма не могла позволить себе ни слова более, пока матриарх не соизволит продолжить беседу. Не смотря на свое пусть и дальнее родство, Нежма никак не могла побороть священный трепет, парализовавший ее сознание.
-
Ты взывала ко мне, дитя, что тебя тревожит?
-
Я… я разговаривала недавно с Милелем Бахари из Дома Матаалам. Он поделился со мной своими печалями и просил помочь.
-
Да-да, я припоминаю, как он жаловался на свою систему безопасности. Что вполне понятно, раз у него из под носа стащили его драгоценные артефакты. – В голосе матриарх чувствовалась насмешка. – Бедный Милель поселился бы и в открытом космосе без защитного скафандра за одну только возможность беспрепятственно изучать наследие Предтеч. Что же он попросил?
-
Он хочет, чтобы мои люди нашли и покарали преступников, не в зависимости от их принадлежности Иерихону. Он хочет… чтобы мы убили своих…
Легкий смешок Великой Матери разнесся хрустальными колокольчиками в мозгу Нежмы. Что-то матриарх развеселило, но при всем своем желании Нежма и мечтать не могла присоединиться к безудержному веселью, которого требовало ее нутро. Каждая мысль, каждая эмоция матриарх отражалась бурей чувств в ее сознании, и противостоять им не было никакой возможности, ибо таково было полное подчинение «нейралнет» Иерихона.
- Моя маленькая Нежма, видимо Милель решил, что раз уж ты «Дхамби», то и подобная работенка будет тебе к лицу. – Собственное второе имя обидно кольнуло её. «Дхамби» на одном из языков древности означало «грешница». Её полное имя, Нежма Дхамби, можно было перевести, как «Звездная Грешница». Учитывая историю Исхода будущих иерихонцев с древней Земли, ее имя можно было трактовать двояко. Не удивительно, что Глава одного из самых влиятельных домов Технологий Иерихона посчитал, что малый дом с сомнительной репутацией вполне подойдет на роль палачей и полицейских ищеек. Таким образом, многолетние труды по восстановлению доброго имени и репутации ее семьи будут перечеркнуты одним махом. По негласной иерархии, царившей в их сообществе, малый дом не мог прямо отвергнуть просьбу дома с большим политическим и социальным весом, но мог просить некоторого подобия защиты или решения трудного вопроса у правящей семьи. И что еще боле удивительно, что даже малым домам правящая семья не отказывала в их просьбе, ибо беречь «своих» иерихонцы научились еще с Исхода.
-
Мне очень стыдно, о Великая Мать, я ничего не могу с этим сделать, но я стараюсь изо всех сил, чтобы очистить наше имя и смыть позор прошлого. Я… - Нежма замолчала, она не могла даже думать, так крепко ее душили бессильные слезы.
-
Не плачь, дитя, я чувствую твои искренние стремления и страдания, что сопутствуют им. Есть способ выполнить просьбу дома Матаалам при этом, не навредив имени твоего дома, Дхамби. Для этого нужно просто перепоручить эту работу другим. – проблеск удивления, надежды и отчаяния не укрылся от сознания матриарх, прочно соединенного с сознанием Нежмы.
- Но как? Великая Мать, нет такого дома, который займется подобной грязной работой, а мы и так находимся в самом низу иерархии. Под нами нет меньших семей, на которые мы могли бы переложить наше бремя?
- А тебе и не нужны дома или семьи. Скажи, тебе известно о беспорядках, которые сотрясают Флот в последнее время? Ты наверняка слышала о тех, кто оборвал свою нейросвязь с нами?
- Это еретики и ничтожные крысы! – Волна праведного гнева поднималась из глубин души женщины – Ни один из них не достоин называться иерихонцем! Они даже не достойны дышать с нами одним воздухом! Жизнь любого из них дешевле фильтрующего реагента в системе очистки их собственного корабля!
Печальный вздох Великой Матери привел Нежму в некоторое замешательство.
- Ты бесспорно права, Нежма, но есть среди них и такие, кто подобно тебе добровольно принял на себя роль Дхамби. Роль грешников. В ближайшее время, что бы предотвратить тотальную войну на два фронта, вызванную беспорядочными атаками непокорных семей на системы Империи и Федерации, Лидеру придется сделать официальное заявление об отречении Иерихона от этих семей и изгнать их из Флота. Их именам не будет места ни в Рейде ни в Технологиях. Однако не все так просто и не все сокровища лежат на поверхности. В этом вынужденном шаге его гений увидел редкую возможность, которой может еще долго не представиться. Нынешний раскол является идеальной возможностью для нескольких, чрезвычайно верных Иерихону, домов уйти «под шумок» в подполье.
- Но ведь для них это… как смерть?! Пусть и не физическая, но духовная. Они ведь обрекают себя на вечные муки одиночества вдали от Флота? Вдали от Вас.
- Они вызвались сами. И, да, дитя мое – это гораздо больше, чем мы можем от них просить, гораздо больше, чем кто-либо в состоянии просить от истинного иерихонца. Это – их жертва и наш долг в том, чтобы в правящей касте об этой жертве не забыли. Многих из них скорее всего убьют на тех миссиях, что выпадут на их долю, но те, кто останется жив, для всего остального Иерихона станут неприкасаемыми. Для чужаков они будут пиратами, отщепенцами брошенными умирать своим собственным народом. Однако в самом Иерихоне их негласная власть будет абсолютна для всех, кто ниже правящих домов и тех, кому позволено иметь второе имя. Наш Лидер, в своей мудрости, сказал, что подобные подразделения станут невидимым цементом иерихонских вооруженных сил и обретут свободу действий, недоступную регулярной армии.
Новости об этих событиях, как ушат ледяной воды, буквально парализовали Дхамби. Мысли путались, она не могла вымолвить ни слова.
-
Скажи, дитя, тебе знакома семья Катаре?
-
«Странники» Катаре? Да, конечно. Это одна из самых верных и почитаемых семей Иерихона. Их дочь была выдана 7 лет назад за юного наследника одного из домов Технологов, дома Матаалам.
-
Передай свое поручение им. Скажи, что действуешь по моему совету. Но сделай это тайно ибо вскоре… их имя добавится к тем, которые нельзя будет произносить… и не только вслух.
-
Я поняла Вас, пресвятейшая. Но как мне потом к ним обращаться? Как я узнаю о выполнении задания?
-
Я уже сказала: использовать семейные имена далее будет невозможно. Поэтому, хм… У них не будет имен, не будет лиц… Значит нужно будет и назвать их соответственно. Скажи мне, Дхамби, ты знаешь, у кого нет лица?
-
Не знаю, матриарх…
И вновь легкий смешок матриарх заставил Нежму смущаться.
- Лица, моя дорогая, нет лишь у того, у кого лицо уже есть, только при этом, оно чужое. Мы назовем их просто: «Иерихон», <Рейд>.
Сеанс нейросвязи уже закончился, а Нежма все не решалась вставать с ложемента. Мысли о добровольном приношении своего дома в жертву не отпускали ее. Она все пыталась примерить на себя роль добровольных изгоев, ставших в глазах общественности отрепьем, бельмом на глазу, при этом сохранивших верность долгу перед своим народом, народом который их презирает, пусть даже не решаясь сказать им это в лицо из страха. Страх… Да, это именно та эмоция, которую она ощутила. Отречься от Иерихона, от единения с Лидером и Великой Матерью – она этого не только не могла вынести, но даже представить себе, каково это, было мучительно больно.
Полежав еще пару минут, она решительно тряхнула головой, отогнала от себя печальные мысли и, переключив свой нейроинтерфейс на общественные каналы, вызвала к себе связиста для беседы с глазу на глаз. Пришло время отправить будущим изгоям это грязное задание.
Все же Великая Мать была под стать Лидеру в своей мудрости. Даже если враги перехватят сообщение, то никто не сможет точно определить, кто именно из всего огромного флота «Рейда» будет исполнителем приговора, а как следствие, враги не смогут эффективно защищаться, или перехватить инициативу.
Изгнанники
4611 год. Окраины сектора Бартла, недалеко от границ с Имперскими секторами. Материнский корабль дома Катаре.
Глава дома Катаре - «Странников» (точнее бывшего дома Катаре), нынче уже 3 часа как глава безымянных изгоев, в очередной раз пересматривал запись сообщения Лидера, обращенного из самого сердца Сектора Бартла ко всем подданным Иерихона. Это было ожидаемое сообщение и все шло сообразно намеченному плану. Их и еще несколько семей объявили изгоями и официально сняли с них все титулы, права владения и дипломатическую защиту. Другими словами, во время боевых действий их в плен брать уже ни кто не будет. Просто «пустят в расход», как говорится. Самые верные из детей иерихона в глазах общественности стали ничем не лучше пиратов.
В одночасье его дом лишился своего статуса, имени, миров, которыми они владели веками, и что самое невыносимое, лишился чести. Понятие морали Иерихона было странным «на вкус» для других жителей галактики, т.к. они очень долго не могли понять его сути. То, что можно было без зазрения совести делать в отношении чужаков, в отношении своего народа, в Иерихоне считалось чуть ли не геноцидом, преступлением против всего святого. А суть, как вы догадались, была крайне проста – двойные стандарты. И всего-то. «Одни слова для кухонь, другие, для улиц» - как пелось в одной чрезвычайно древней песне Земли. Земли, которая в свое время их вышвырнула, как слепых щенков, запертых в клетке, в холодную и темную неизвестность космоса.
Сейчас его дом постигла такая же участь. Ему даже стало забавно. Если бы предки-основатели дома дожили до этих дней, то получилось бы, что из дома их выгнали уже дважды. Смешно и печально. Но это - неизбежное зло во имя строжайшей секретности. Дом Катаре не мог удалиться в добровольное изгнание, ибо в этом случае они уходили бы с почетом, без драмы, без боли и без скандала галактических масштабов. А значит, остальные могли и не поверить в их разрыв с Иерихоном, что было абсолютно недопустимо.
Не важно… что сделано, то сделано и обратного пути нет. Поэтому лучшее, чем можно сейчас себя занять, переключиться на вопросы насущные.
Лишившись финансовой поддержки своих миров, вопрос поддержания, пусть маленького, но все же космического флота, в боевом состоянии, стал вопросом выживания и чуть ли не важнейшей составляющей ближайших планов дома изгнанников. Проще говоря, для ремонта, заправки и оснащения флота требовались деньги. Не смотря на то, что штаб-квартиры домов Иерихона, по старой традиции размещались в постоянно кочующих кораблях-городах, почти все ресурсные базы уже не один век находились на поверхностях или орбитах различных планет или крупных тел той или иной звездной системы. Поэтому поиск средств к существованию был для главы дома довольно новой задачей. Раньше все было куда проще: миры платили пошлину и все, что от них требовалось - правильно соизмерить ее величину, чтобы обеспечить флот и при этом самим мирам осталось достаточно средств на жизнь и развитие. Политика дома Катаре была более чем щадящей для простых иерихонцев и со временем это принесло свои плоды в виде развитой инфраструктуры, промышленности и финансовых мощностей дома, но сейчас это все было безвозвратно утеряно.
Их жизнь перевернулась с ног на голову и привычный уклад придется преднамеренно переворачивать так же. Смутные догадки о том, как настроить обеспечение флота бродили у него в подсознании, но выудить их на поверхность самостоятельно ему так и не удавалось. Главе подумалось, что имеет смысл собрать совет офицеров и совместными усилиями обсудить эту проблему.
Многие догадались, что для большинства военных корпораций Федерации Свободных Миров такие вопросы не стоят и выеденного яйца. Жители Федерации - прирожденные торговцы и не им объяснять, что делать с деньгами, чтобы их стало больше или откуда их взять, когда средств так не хватает. Но для выходцев другой социальной и политической системы такие знания вначале представляли собой серьезную проблему.
Лидер Иерихона обещал изгоям Катаре финансовую поддержку в известной степени, но она не могла быть большой, иначе их связь легко можно будет проследить, а это разрушит с такой тщательностью разработанную политическую маскировку. Все, что было нужно – регулярно выходить на связь с доверенными людьми одной из правящих семей, передавая текущую разведывательную информацию. В обмен на нее приходили небольшие выплаты, постепенно увеличиваясь до определенной суммы по мере регулярных выходов на связь. Если связь на время прерывалась, то величина дотаций снова сбрасывалась на минимум. Этих денег было достаточно, чтобы не умереть с голоду и не задохнуться затхлым воздухом, но совершенно не достаточно для нормального функционирования флота.
Совещание, которое прошло почти через сутки с момента объявления их изгоями, дало неутешительные результаты. Они не могли более рассчитывать на старые финансы, но создавать новую структуру и колонии представлялось так же невозможным. Больше не было закона, который бы защищал их собственность и они могли рассчитывать лишь на то, что могли удержать силой своего оружия, а на данный момент это мог быть лишь один объект в одной, как правило, текущей системе. Только там, где сосредоточен их флот и расположен материнский корабль были некоторые гарантии надежной защиты кораблей добычи или производства.
Были и положительные моменты. Имея в распоряжении мобильные буровые установки и качественные сканеры минералов, они могли «на ходу» добывать различные руды и продавать их потом на черном рынке, хоть и по сниженным ценам. Любые плавильные агрегаты, чтобы производить не чистое сырьё, а хотя бы полуфабрикат для различных сплавов, оставались пока несбыточной мечтой. Так же никуда не девался заработок, в виде премий за головы врагов Иерихона, который они могли получать через посредников плюс некоторые суммы от продажи утилизированного с полей сражений оборудования. При условии, конечно, что победа останется за ними…
Единственный пункт, по которому долгое время совет офицеров не мог прийти к единому мнению, так это стоит ли продавать редкие артефакты, которые могут им попасться на пути долгих скитаний. Проблема состояла в том, что пусть такие артефакты могли принести хорошие дивиденды, но если они станут продавать торговцам артефакты Предтеч, то вся операция попросту потеряет смысл. Не говоря о том, что сложится ситуация, в которой они разменяют доброе имя своей семьи на бесправье и сомнительные финансовые выгоды. Было решено передавать Иерихону всё до тех пор, пока не появятся артефакты более чем в единственном экземпляре, которые только в случае крайней нужды, могут быть выставлены на продажу.
Хорошо бы так все шло и дальше, но оказалось что спокойствие - лишь иллюзия. Это стало кристально ясно в тот момент, когда на связь вышел человек дома Дхамби.
Контракт.
4611 год. Окраины сектора Бартла, недалеко от границ с Имперскими секторами. Материнский корабль дома Катаре.
Имплант связи тихонько пискнул, сообщая о получении входящего сообщения. Глава дома изгоев не хотел отвлекаться, но виртуальная пометка о полученном сообщении висела перед его внутренним взором, как будто в воздухе, и раздражала неимоверно, ибо все чего хотелось его измученной голове – небытия и спокойствия. Двух вещей, которые сейчас были совершенно ему не доступны. Однако сообщение пришло от его связиста с пометкой «срочно» и было, скорее всего, просто переслано ему без обработки. Короткой мысленной командой он приказал воспроизвести его.
-
Приветствую вас, верные сыны Иерихона. – человека на картинке он знал. Это был связной дома Дхамби, Сауватар. Его ранг не позволял ему ношение второго имени, т.к. он не входил в семью, но тем не менее он был вполне надежным доверенным лицом своего дома.
-
Есть дело, которое Рейд Иерихона должен осуществить в ближайшее время по просьбе Семей Иерихона и дело это не терпит отлагательств. На карту поставлены устои нашего общества, но что еще важнее, поставлена честь и репутация нашего Лидера. – «Уж больно туманным получилось у него вступление» - подумал про себя Глава.
-
Нам стало известно, что недавно некая группа «презревших родство» продалась иноверцам и выкрала важные объекты исследований из лабораторий дома Матаалам. Ренегаты должны быть покараны, украденное возвращено. На исполнение приговора Рейду Иерихона отводится 12 стандартных суточных циклов. Вся дополнительная информация во вложении к данному сообщению.
«Рейду Иерихона?» - подумал про себя Глава – «Интересное же нам прозвище дали. Что в прочем не так и плохо, поскольку могло быть нечто действительно унизительное. Не говоря уже об осложнениях при возможном перехвате этой шифровки. Выходит что «имеющий уши да услышит». Не будучи частью официальной армии, которая и есть настоящий «Рейд» Иерихона, при получении такого сообщения, его в будущем нужно будет рассматривать как контракт? Похоже на то. Ну что ж, да будет так».
Мечты
4611 год. Окраины сектора Бартла, пограничная система F** -1094.**
Нене Маххада в полудреме корабельного утра перевернулся на бок. Он уже не спал глубоко, но все еще не хотел отпускать это сонное состояние мечтаний и расслабленности. Он мало походил на классического иерихонского фанатика в основном из-за долгого отсутствия в родных мирах и большого времени общения с мгени – чужаками.
Его предрассветные мечты были наполнены предвкушением невообразимого, нового, свежего. Предвкушением счастья с ней – той единственной, кто ему был дорог, кто никогда не замечал его и не отвечал взаимностью. Её дом имел сомнительную репутацию, от чего у него появлялась надежда на то, что ею не заинтересуются наследники других семей. Его же семья тоже не имела большой популярности, ибо была «нечиста» из-за своих вынужденных частых связей с мгени. Он злился в молодости на своего отца за то, что тот избрал такой путь для их семьи, но отец его был добрым и мудрым человеком и всегда говорил сыну – что такова цена жертвы, которую приносит его дом во имя святого Бартла и всего Иерихона.
Сейчас это уже было не важно – он был готов передать артефакт заказчику. И вот уже близок тот момент, когда на его счет «упадет» сумма, достаточная для проведения операции регенеративного восстановления тканей, после которой он помолодеет лет на 20-30. У него будет все: богатство, молодость, опыт – тогда он сможет сделать Нежме, этой, воистину, звезде из Дхамби, такое предложение от которого она просто не сможет отказаться и станет в конечном итоге его «мак ян ханум», его женщиной.
Рев аварийной сирены стальными когтями вырвал его из приятной полудремы. Нене, как ужаленный вскочил на своем, разложенном в походное положение, кресле. В небольшой рубке штурмовика было не так уж много места, и спать сидя в скафандре было неудобно, поэтому одна из первых вещей, которую он приобрел для своего корабля, был пилотский ложемент с многофункциональной геометрией. Так он мог управлять, сидеть и спать в пилотском кресле, изменяя его каждый раз под ту или иную задачу.
Ложемент принял боевую противоперегрузочную конфигурацию, а скафандр с легким шипением плотно обжал тело пилота, готовясь к компенсации перегрузок. Системы управления огнем и маневрированием корабля послушно появились из крупных подлокотников ложемента – он был во всеоружии и готов к бою.
Радарная матрица уже просканировала пространство вокруг него и обнаружила 4 метки в составе 3-х перехватчиков и 1-го фрегата, взявших его посудину в захват цели. Корабли принадлежали Рейду Иерихона и огонь по нему еще не открыли, но все равно ничего хорошего не предвещалось.
Беспокойство заставило его мозг лихорадочно соображать, пытаясь найти выход из ситуации, думая о том, где он мог так проколоться? Кто его сдал? И насколько больше могли заплатить тем людям, которых в свое время подкупил он, или им просто угрожали расправой? Не важно, сейчас это все уже не важно. Нужно просто успокоиться, это обыкновенная патрульная проверка. Нужно успокоиться и не выдать себя голосом.
В наушниках раздался скучающий голос командира звена:
- Борт SEF3-051, говорит командир патрульного звена J-024 вооруженных сил Рейда Иерихона. Снимите экраны и отключите двигатель для таможенного сканирования вашего трюма.
Нене Маххада вздохнул так глубоко, как еще не вздыхал никогда в его жизни. Пронесло. Про «непрозрачный» контейнер в трюме уже давно было готово объяснение: «Везу крайне нестабильные радиоактивные компоненты для исследований Технологов в лабораториях дома Матаалам». Хотя правильнее было сказать «из» лабораторий, но за частую того, что совпадал один из пунктов назначения с озвученным ответом, для патруля было достаточно и никто не всматривался в детали. Иначе внимательный наблюдатель сразу заметил бы, что лаборатория была пунктом отправления, а не прибытия. Поэтому когда был задан ожидаемый вопрос, на него был дан отрепетированный ответ.
Будучи в нервном возбуждении из-за страха быть раскрытым, торговец за разговором не заметил, как плавно приблизились к нему перехватчики, а малая скорость не спровоцировала ИИ его корабля подать аварийное предупреждение, в добавок их курсы не были похожи не заход на атаку. Сообщение он услышал тогда, когда уже было слишком поздно. Мягкий едва заметный толчок обозначил направленное включение «энергетической пиявки» и скрамблера двигательной системы. Его брали «тепленьким». Ужас от понимания того, что звено иерихонского рейда знало обо всем с самого начала, и просто переиграло его, парализовало Маххада животным страхом. Все кончено. Энергосистема иссушена, микроварп и ускорители не запустятся - их работа нарушена специальными лучами, а к самому кораблю летит 2 маленькие капсулы странной сигнатуры. Это был страшный сон.
Нене так и продолжал сидеть, отрешенно глядя огромными глазами на радарную сетку и приближающиеся объекты. Две точки слились с меткой его корабля на дисплее и он ощутл 2 легких удара, а потом какое-то движение привлекло его внимание. Абордажная группа из 2-х бойцов уже была на его обшивке. При том один из них закрепился раскаленными вибролезвиями десантной клешни прямо на носу корабля перед колпаком его кабины. Холодные голубые и зеленые огоньки оптических сенсоров механизированной брони не предвещали ничего хорошего. Их глаза на секунду встретились находясь с разных сторон кабины. В следующую секунду свободная рука штурмовика распалась в шести лепестковый стальной цветок и, подобно живому существу, уложилась обратно, в нечто совсем иное. Еще секунда и наручное чудовище выплеснуло из своих недр горсть урановых капель, разогнанных до невероятных скоростей.
Колпак кабины взорвался бриллиантовым фейерверком сверкающих минералов, а тело предателя превратилось в решето. В этот момент на его лице навсегда застыло выражение страха и удивления, выражение, которое так и осталось на нем после того, как раскаленная клешня десантника быстро и деловито отделила голову от тела и упаковала ее в специальный контейнер, который тот достал из-за спины.
-
Харака, ты разобрался?
-
Да, Сукрим, можем возвращаться. – Харака дрейфовал возле обесточенного штурмовика торговца с увесистым контейнером в руке, выжидательно глядя на товарища, если такое слово вообще можно применить к защитной маске.
Сенсоры на их шлемах все так же продолжали светить холодными сине-зелеными огоньками, в то время как штурмовик с обезглавленным пилотом продолжал свой дрейф в тихой и холодной чистоте космоса.
10 суточных циклов со времени получения контракта. Окраины сектора Бартла, недалеко от границ с Имперскими секторами. Материнский корабль Изгоев.
Связист стоял по стойке смирно, слегка шевеля губами, с которых слетали беззвучные слова мессии. Иерихон был единственным местом, где стоя по стойке смирно, солдат мог говорить тихим, на грани слышимости, шепотом. Причина проста – большинство иерихонских военных всегда напоминали себе слова пророка, дабы не сойти с пути истинного. Потому такое шевеление губ старшими офицерами всегда оставалось преднамеренно незамеченным.
-
Повтори сообщение.
-
Не беспокойтесь, я его и при желании не забуду, ведь там только одно слово – Сделано.
-
Правильно…Хотя нет, погоди. Добавь в конце еще один шифр. Двадцать пять и четыре нуля.
-
На этот шифр есть какой-то ответ?
-
Да, но не словами – Глава улыбнулся.
-
Простите, мохаллим, я вас не понял?
-
Нам ответят денежным переводом – улыбка Главы стала еще шире – Это стоимость работ по данному контракту. Мы ведь теперь сами по себе, забыл?
-
Но ведь мы ради Иерихона…
-
Именно! Как раз ради Иерихона нам нужно новое оборудование, корабли, деньги для подкупа и другое. Не переживай, деньги – это всего лишь такой же инструмент, как корабли, как мы, и как другие вроде нас.
-
Понимаю. – Выражение задумчивости легло легкой тенью на лицо связиста.
-
И проследи за доставкой артефакта в Матаалам. Только не забудь потом отправить наш маленький подарок уважаемой Нежме Дхамби. Ей будет не безынтересно узнать на что ее красота толкнула несчастного торговца.
Не смотря на кривую ухмылку главы, связист веселым не выглядел.
-
Глава, но ведь достопочтенная саида Дхамби не могла быть причиной падения веры у этого слизняка?
-
Да, но такой подарок несет в себе определенное чувство юмора, не находишь?
-
Совсем не нахожу.
-
Вот потому ты до сих пор простой связист, шахеса. Исполняй.
Молодой связист, с лицом полным несчастья, взял прозрачный контейнер с отрубленной головой и вышел из каюты. Глава же остался сидеть в одиночестве, погруженный в свои мысли, с легкой улыбкой на лице.
Примечания автора.
Перевод некоторых слов и имен в рассказе в виде: Арабский (Русский) Суахили:
(море) Бахари
Сауватар (голос) саути
Даймахрит (океан)
Пудди (вечный) Милеле
Катаре (странник) Кикао
Хабир (знаток) Матаалам
Сунмиека (толстый) Нене
Маххада (кошелек) Мфуко ва федха
Гериб (чужак) Мгени
Сария (быстрый) Харака
Сукрим (нож) Кису
Мохаллим (учитель) Мавалиму
Кимбера (женщина) Мванамке
Саида (дама) Мванамке
Шахеса (парень)
Нежма Дхамби (Звездная Грешница, либо Звезда Грешников)
Милель Бахари (Вечное Море)
Нене Маххада (Толстый Кошелек)